https://crimea.ria.ru/20231210/takikh-kak-ya--ubivayut-intervyu-s-zhenschinoy-snayperom-1133373516.html

"Таких, как я, – убивают": интервью с женщиной-снайпером

"Таких, как я, – убивают": интервью с женщиной-снайпером - РИА Новости Крым, 11.12.2023

"Таких, как я, – убивают": интервью с женщиной-снайпером

РИА Новости Крым, 11.12.2023

2023-12-10T13:37

2023-12-10T13:37

2023-12-11T09:07

эксклюзивы риа новости крым

оружие

снайпер

авдеевка

волонтеры

видео

https://cdnn1.img.crimea.ria.ru/img/07e7/0c/07/1133376941_0:0:1280:720_1920x0_80_0_0_bf38a552b526a4987cfadebec3a86db0.jpg

Ей пришлось взять в руки оружие, чтобы защитить свою дочь. Про свою работу, которую она не выбирала, рассказывает спокойно. Елена Новикова – боевой снайпер, демобилизованный по ранению.Я пытаюсь поставить себя на ее место. Воображение рисует тихий, слегка заснеженный лес. Или не будет снега, а будет, например, грязь. Или ворох осенних листьев под ногами, которые пахнут яркими красно-желтыми букетиками из детства. В какой-то момент это становится не важно, потому что все это мирное сейчас не нужно...Свою позицию она заранее продумала до мелочей: чтобы ей было видно все, а она сама оставалась невидимой. Чтобы лежать было удобно, по возможности не очень холодно, и самое необходимое было под рукой: винтовка и, возможно, глоток воды. Двигаться нельзя. Нужно приготовиться и ждать. Несколько часов, а может, день или даже несколько дней. И когда в оптическом прицеле появится враг, плавно нажать курок.Стараюсь понять, что должна чувствовать женщина в этот момент. Смогла бы я? Наверное, нет. Но мне уже понятно, почему это делают такие женщины, как Елена.Красный ЛиманОна родом из небольшого городка в Донецкой области, название которого теперь известно всему миру: его каждый день повторяют во фронтовой сводке Министерства обороны. Красный Лиман – важный железнодорожный узел.– Я работала на железной дороге электромехаником поездной и станционной радиосвязи. У меня есть семья, у меня есть муж и дочь. Дочь в 2014 году удалось эвакуировать на Северный Кавказ, она там вышла замуж, у нее, слава Богу, все хорошо. А с мужем мы по войне идем все время вместе.Муж Елены Евгений – боевой офицер в запасе, побывал в Карабахе и других горячих точках. До начала майдана на Украине служил в милиции Красного Лимана. Когда в центре Киева начали скакать "онижедети", в семье Елены сразу поняли: ничего хорошего не будет. В начале 2014 года в Донбассе начались военные действия – Елена первая ушла в ополчение.– Я мужа обманула чуть-чуть, я же вроде как девочка и первая на войну не должна приходить… но я его попросила составить мне протекцию, якобы чтобы просто помочь на референдуме. Он позвонил своим друзьям, и я уже в марте ушла в ополчение, а он позже пришел – в апреле.События апреля 2014 года вошли в историю. Тогда милиция Красного Лимана перешла на сторону жителей Донбасса, которые не поддержали государственный переворот в Киеве. Но в город уже заходили сторонники "Правого сектора"* – они расстреливали блокпосты.– Первый бой у меня был на блокпосту "Ямполь". Я приехала туда за мужем, потому что блокпост "Царицыно" уже расстреляли. И он сказал, что будет выходить через "Ямполь". Я туда быстренько поехала, а в это время на Диброве (село в Донецкой области – ред.) высадился десант, ребята все ушли, нас осталось пять человек. Там озера есть небольшие, и оттуда "Правый сектор"* начал выходить на нас. Я начала стрелять, они падают, а мне все еще кажется, что это какое-то кино. В голове еще не сформировалось, что это война.– В каком подразделении вы воевали?– Гаубичный дивизион Д-30.– В мирной жизни приходилось стрелять?– В школе на уроках НВП.– У каждого снайпера есть свой личный счет. Каков он у вас?– Я не хочу об этом говорить.– Что самое сложное в работе снайпера?– Терпеть и ждать. Однажды я ждала четыре дня.– Вы в начале разговора сказали, что нельзя свои мишени пропускать через сердце и голову. Но первого вы наверняка пропустили.– Да. Это была тварь, которая в Славянске расстреляла ребенка за то, что у него была георгиевская ленточка на груди. Прямо в эту ленточку выстрелил. Мы выезжали туда, надо было зафиксировать все на месте преступления. И я тогда поклялась, что найду его. Свое слово я сдержала.Красный Лиман, Луганск, Антрацит, Дебальцево... Жизнь разделилась на "до" и "после".– Для меня это очень болезненная тема, потому что моя семья, которая осталась под оккупацией, против меня.– Если вам трудно об этом вспоминать, давайте прервемся.– Нет, я могу продолжать, я уже с этой мыслью свыклась. Да, так вышло. Я взяла в руки оружие, чтобы защитить свою дочь. Ей в 2014 году исполнилось 24 года, и я очень не хотела, чтобы она прошла через все это. Я не хотела, чтобы мой ребенок был на войне. Когда мы уходили из Лимана, то попали под минометный расстрел. Я ложилась на нее и закрывала ее собой, а потом мне Женя сказал, что мы обе там бы и легли, если б попало. Для меня это дикость тогда была, я не могла осознать этого. У нас брони не было, мы еще так, по гражданке, бегали по лесу.Сейчас от их дома в Красном Лимане уже ничего не осталось. Улицы разрушены, город придется восстанавливать с нуля.– Домой мы уже никогда не вернемся, – говорит она с горечью.Мама ЛенаЗа два года в армии бывшая работница железной дороги дослужилась до звания капитана. У Елены, кроме родной дочери, появилось много сыновей, потому что мамой ее стали называть солдаты.– Мои мальчишки меня называют "мама Лена". Я для них мама, но при всем при этом они передо мной стояли по стойке "смирно" и выполняли мои приказы безоговорочно. Потому что командир в бою отвечает за всех.– Извините, задам болезненный вопрос. Наверняка у вас за эти годы была какая-то своя история потерь?– Да. У нас очень много погибло народу с 2014 года. Я до сих пор, когда у меня спрашивают об этом, рассказываю про Леху. Мальчонка молоденький совсем, я его учила стрелять. Он высокий, руки длинные, а ему досталась винтовка Мосина, из нее высоким неудобно стрелять. И мы с ним придумывали, привязывали ИПП (индивидуальный перевязочный пакет – ред.) к прикладу... Очень хороший мальчишка. Был. 8 июля у меня день рождения, они меня по громкой связи с позиции поздравляли, а 9 июля он погиб. 22 года ему было... Самое обидное, что я не могла сказать никаких слов поддержки его семье по той простой причине, что мне пришлось звонить его маме и говорить о том, что он погиб. Я вот сейчас рассказываю, а у меня волосы дыбом встают, потому что этот страшный крик я никогда не забуду. Он был единственный мужчина в семье, у него есть младшая сестра, мама и, я надеюсь, бабушка еще жива. На тот момент она была жива. Я подошла попрощаться с ним молча, потому что я прекрасно понимала, что мне там не рады. Были моменты, когда говоришь родственникам о том, что нет человека, и они тебя считают виноватой, потому что ты командир, и ты не уберегла.– Этот парень для вас герой?– Да. – Лена, мне сказали, что вы получили тяжелое ранение в 2016-м.– Да, было.Пауза.– Расскажите, как это произошло.– При выполнении боевой задачи в Авдеевской промзоне. У нас ребята погибли, и очень много трехсотых было. Кто-то это по радиостанции озвучил. А таких, как я, убивают всем, что под руки попадается. Меня тогда вытаскивали, и еще трое получили ранения, слава Богу, легкие. Эвакуацией занимался муж, и его чуть зацепило. Я помню, что видела кровь у него на лице и очень волновалась, что с ним. Мы с ним учились в одной школе, он на год меня старше. Больше тридцати лет вместе, и по войне тоже вместе, нас судьба не разводила врозь ни разу. У меня было проникающее ранение, я на животе до сих пор лежать не могу.Фронтовые дорогиПосле тяжелого ранения Елена хотела вернуться на фронт, но ее не пустили. Подруги-волонтеры шепнули мне на ухо: да ее по частям собирали, куда там. Но сидеть без дела они не могут: вдвоем с мужем Евгением теперь возят гуманитарную помощь туда, где когда-то воевали сами. Теми же фронтовыми дорогами: Кременная, Артемовск, Попасная, Горловка.– Я делаю, что могу, а могу многое, как оказалось. Я просто хорошо знаю, что им там надо.– А что надо?– Запросы самые разные, чаще всего маскировочные сети, вот мы за ними сейчас приехали к вашим крымским волонтерам. Окопные свечи, зимой буржуйки, термобелье. Просят предметы гигиены, медицину, перевязочные материалы, много чего. Ну, и радуются письмам детским, рисункам и "вкусняшкам". Ой, еще очень просят сладкое! Прямо до смешного. Я ездила в Попасную, а нам один магазин передал печенье и упаковку конфет. Так мы пока общались (с бойцами), смотрю – печенье стоит, а конфет нет, только обертки лежат. Настолько любят сладкое, – улыбается Елена.– Скажите, чему вас научила война? – Человечности, – подумав, отвечает она. – Это странно на первый взгляд, но да. Человечности. По-всякому было, бывали и большие разочарования. Но было и удивление, и благодарность тем людям, которые находились рядом с нами. Бывало, что помогали те, от которых этого меньше всего ожидаешь.– Елена, когда война закончится, что вы будете делать в мирной жизни?– Это очень сложный вопрос. Я очень надеюсь, что к тому времени у меня будут внуки и я буду их нянчить.– Расскажете им, как вы воевали?– Да, но только красивую картинку. В этой войне, к сожалению, не все так красиво и очень многое рассказывать в принципе нельзя. Нужно воспитывать детей на примере героизма, честности, благородства. Сейчас на Донбассе уже родилось то поколение, которое не видело мирной жизни. А я не хочу, чтобы мои внуки жили так. Хочу, чтобы наши дети и внуки жили в мире.*Запрещенная в РФ экстремистская организацияЧитайте также на РИА Новости Крым:Фронтовые "феи": СВО глазами женщины в бронежилетеСнайпер – глаза фронта: боевой стрелок рассказал о своей роли на войнеВ Крыму на танковой директрисе состязались снайперы

авдеевка

2023

Новости

ru-RU

https://crimea.ria.ru/docs/about/copyright.html

https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/

оружие, снайпер, авдеевка, волонтеры, видео, видео