"Крымское колесо" Александра Солженицына

Алексей Вакуленко, корреспондент РИА Новости Крым

"Какой растворительный воздух! Какое успокоительное место, — есть ли в мире что равное южному крымскому берегу!" — за этими восторженными пассажами автора эпопеи о России 1914-1917 годов "Красное колесо" наверняка стоят живые эмоции неоднократно посещавшего Крым Александра Солженицына, выдающегося русского писателя, лауреата Нобелевской премии по литературе.

К столетию со дня рождения классика РИА Новости Крым рассказывает о крымских страницах его биографии.

 "Где комсомольцы выкопали море"

В Крым Солженицын впервые приехал в июле 1959-го в гости к проживавшим в поселке Черноморское Елене Александровне (1903-1976) и Николаю Ивановичу Зубовым (1895-1980). Судьба свела его с этими людьми в 1953 году в поселке Кок-Терек (Берлик) Джамбульской области Казахстана.

"Культурный, несомненно, человек, с интересом к литературе и истории. И очень тянется к людям, хочется поговорить", — весной 1953-го характеризовал в письме жене Николай Иванович "нового приятеля" Саню Солженицына. Тот позже выписал пару в повести "Раковый корпус" в образах Николая и Елены Кадминых, а свидетельства Николая Ивановича о лагерной жизни использовал в книге "Архипелаг ГУЛАГ".

© Фото из книги "Отношения сердец (Крымские герои произведения А. И. Солженицына)". - Симферополь: Магистр, 2004 г.

А тогда ссыльный литератор, как и Зубовы, находился в Казахстане на поселении. За плечами у него было почти восемь лет тюрем, спецтюрем и лагерей, в том числе Степлага – лагерь для политзаключенных. У Николая Ивановича и Елены Александровны — по десять: у нее — в Рыблаге, у него — в Унжлаге. Все из-за того, что мать Зубова во время Великой Отечественной приютила в доме дезертира: таким образом, сын, врач-гинеколог, ответил за мать, а жена, филолог-русист, — за мужа. Зубов, с которым будущий нобелиант впервые встретился в райбольнице, где лежал "с непонятной болезнью", первым "заподозрил" у писателя метастазы рака (который Солженицын победил). По словам исследователя Сергея Пушкарева, в Зубовых окружающих всегда привлекали "особенная нежность и уважение друг к другу, их врожденная интеллигентность, широчайший кругозор, глубокие знания и необыкновенная энциклопедическая эрудиция".

Выбор Крыма как места проживания для пожилых бывших зеков был по-своему логичен. Тем более что в Симферополе Елена Александровна окончила женскую гимназию Екатерины Оливер и Крымский пединститут имени Михаила Фрунзе (ныне Таврическая академия КФУ имени В. И. Вернадского).

© Фото из книги "Отношения сердец (Крымские герои произведения А. И. Солженицына)". - Симферополь: Магистр, 2004 г.

"В Симферополе протекла ее счастливая юность, и весь Крым был заповедным воспоминанием, — рассказывал Солженицын. — При советских порядках и всякому человеку стронуться с места — гири мешают, а каково бывшему зэку — да не реабилитированному? (Все простить им не могли короткого приюта, данного дезертиру.) Зэка и вовсе никто нигде принимать не хочет. Долгая переписка, запросы, — наконец согласились дать доктору Зубову место в Ак-Мечети (теперь Черноморском) — захолустном поселке в северо-западном голом Крыму. В 1958 стронулись и со всеми тяготами поехали. От Крыма, что в это слово вкладывается и что помнила Елена Александровна, там было мало, вокруг — пустынная степь, как и в Кок-Тереке, и даже сходна эта пустынная выжженность местности (пошутил я как-то: "Кок-Терек, где комсомольцы выкопали море", но понял, что обидел их), — зато гладкий пляж, настоящая черноморская вода, а главное, неподалеку от дома — скамья на бухту, и супруги, взявшись под руку, что ни вечер ходили туда смотреть закаты. Со своим поразительным уменьем источать счастье из самих себя и быть довольными всяким немногим — Зубовы признали, что это — счастливое место, и уже до смерти никуда никогда".

 "Поток тепла и света"

В свой первый приезд к Зубовым, в их дом №7 на улице Почтовой, Солженицын приступил к работе над рассказом "Не стоит село без праведника". В окончательной редакции он получил название "Матренин двор". Пожилые супруги стали одними из "тайных помощников" Александра Исаевича.

"И уже б не обременять стариков — а не было никого ближе и доверенней. В 1959-м отвез я им из Рязани — все пьесы, лагерную поэму и "Круг первый"  (96 глав), который тогда казался мне уже готовым. И снова Н. И. устроил двойные донья, двойные стенки в своей грубой кухонной мебели — и попрятал мое", — вспоминал писатель в книге "Бодался теленок с дубом". Еще в мае 1953 года доктор Зубов подарил Сане обычный посылочный ящик, в котором ссыльные обычно хранили необходимые мелкие вещи.

"А в ящике том дно было двойное, но фанера не прогибалась, и только руки гинеколога могли с двух сторон наощупь соотнести, что дно со дном не сходится", — описывал незатейливый механизм Солженицын. Писатель признавался, что помощь Николая Ивановича "в самые одинокие минуты моей разгромленной жизни — была поток тепла и света, заменивший мне все остальное человечество".

© Фото: proza.ru

В следующий раз, весной 1962 года, Александр Исаевич привез Зубовым машинописный экземпляр романа "В круге первом". "Там при знакомой мне обстановке, за похожим круглым столом, как бывало когда-то, я рассказывал моим любимым старичкам о невероятных новомирских событиях, — вспоминал Солженицын пребывание у крымских друзей весной судьбоносного 1962-го, под занавес которого в ноябрьском номере журнала "Новый мир" увидел свет его рассказ "Один день Ивана Денисовича". — Елена Александровна при этом щипала зарезанного петуха для парадного обеда, с перьями в руке останавливалась в изумлении — и именно потому, что так знакомо повторялись наши кок-терекские уютные сидения втроем, только теперь с электричеством, — мне самому во всей остроте, кажется впервые, явилось это чудо: ведь никогда ничего мы не надеялись увидеть напечатанным при нашей жизни! Да еще и — будет ли?.."

© Фото из книги "Отношения сердец (Крымские герои произведения А. И. Солженицына)". - Симферополь: Магистр, 2004 г.

В октябре 1964-го, узнав о свержении Хрущева, Зубовы в соответствии с уговором, опасаясь преследований, сожгли все — как им тогда казалось — хранимое имущество Солженицына.

Прибывший в Крым в 1966 году Александр Исаевич встретился с Зубовым уже в Симферополе. К тому времени Черноморское стало одной из баз Черноморского флота, и теперь, чтобы попасть в поселок, бывший политзаключенный должен был получить спецпропуск из областного управления МВД. "Я спрашивал, все ли сожгли, действительно ли все? Он отвечал уверенно. Единственное, что случайно сохранилось, — ранний вариант "Круга", и теперь мы сожгли его вдвоем, в Симферополе, в печи", — рассказывал Солженицын.

В 1971 году Зубов неожиданно обнаружил глубоко запрятанные экземпляры пьес "Пир победителей" (сам автор считал текст драмы утраченной навсегда), "Республика труда" и других произведений. Их переправили писателю.

В начале этого века на доме, где жили Зубовы, установили мемориальную доску о том, что в нем гостил писатель.

Кусочек свободного края

С Крымом связан еще один эпизод в биографии Солженицына. Собирая материалы для работы над книгой "Архипелаг ГУЛАГ", в Ленинграде он познакомился с Ириной Медведевой-Томашевской, супругой видного отечественного литературоведа Бориса Томашевского. "Ирина же Николаевна была свидетельница высылки татар из Крыма (в 1944 году — авт.). И у нее в кабинете странноватого писательского дома в Чебоксарском переулке (близ Спаса-на-Крови) мы просидели часа три, в кабинете со множеством книг — не по стенам только, но серединными полками, как в библиотеке", — рассказывал писатель.

Спустя год Ирина Николаевна прислала Солженицыну "славную фотографию своей гурзуфской дачи на горе".

© Фото из книги "Письма Лихачевых И. Н. Медведевой-Томашевской в Крым (1963-1973 гг.). - Симферополь: Н. Орiанда, 2013 г.

"Фотография эта меня долго манила: кусочек свободного ласкового края, как я никогда не успеваю жить, — и там меня ждут, и там можно бы начать мое Повествование, к которому я продирался, продирался годами, вот-вот уже начну. Начинать — для этого и хорошо обновить все условия? – вспоминая, писал он. — И в марте 1969-го я поехал к И. Н. начинать "Красное Колесо". Это ошибка была: начинать, да еще чрезмерно трудное, неподъемное, надо именно на старом привычном месте, чтобы никакие трудности не добавились, кроме самой работы, — а я понадеялся, наоборот, в новых условиях на новое настроение. Привыкнуть я там не мог, ничего не сделал, в три дня и уехал […] Из работы не вышло ничего, из купаний ничего, холодно и далеко ходить, из блаженного отрешения ничего, и Крыма я смотреть не хотел ни минуты, рвался к работе, скорей и уехать".

Здесь же, на даче, Ирина Николаевна рассказала писателю о своих сомнениях в том, что авторство романа "Тихий дон" принадлежит Михаилу Шолохову. В будущем именно Солженицын написал предисловие к посвященному этому вопросу исследованию Ирины Медведевой "Стремя "Тихого Дона" (загадки романа)", что было опубликовано уже после ее смерти в 1974 году за рубежом под псевдонимом D*.