Они спасают на грани смерти: люди самой сердечной профессии
Так себя называет кардиолог и врач УЗИ-диагностики Анна Воронова (Зеликман). "Анамнез" у нее и правда тяжелый: две медицинские семьи, слитые в одну. По линии отца она уже четвертая в династии, со стороны мамы врачами были дедушка и бабушка.
"Я очень любил ночи, когда работал в инфарктном отделении, был молод и полон сил. Ночью ты остаешься один, и никто тебе не мешает. Ты и творец, и судья, и исполнитель".
Что греха таить – среди медиков работа в скорой помощи на считается престижной. "На скорую шли только неудачники", пишет он в своих воспоминаниях. Но СТЭБы считались "скоростной элитой", а главное, давали богатый опыт в диагностике.
Папа работал в блоке, где почти каждый день случался летальный исход. И если удавалось реанимировать больного, который пережил клиническую смерть, папа любил спрашивать у них, видели ли они что-то "там". Он говорил, что когда пациенты в первые полчаса были с ним один на один, они ничего не рассказывали ни о каких "коридорах" со светом. Но папа верил, что каждое такое возвращение – это вмешательство свыше.
"Сейчас мы делаем стентирование сосудов сердца практически в 100 процентах случаев. А раньше ничего этого не было, лечили по кардиограмме и… ухом, - рассказывает Анна. - Сейчас это кажется чем-то просто нереальным, когда есть УЗИ, коронарография, разные дополнительные методы исследования. Никто не будет вслушиваться, какой там акцент, какого тона, на каком клапане сердца, в какой точке можно выслушать. А мой папа все это определял по оттенкам звука".
Папа категорически с самого раннего детства мне твердил, что женщины не должны работать в медицине. Женская профессия - это повар, парикмахер, что угодно, только не медицина. Но каждый раз, когда он приходил с дежурства, я ждала этого утра, как чего-то божественного. Потому что он приходил и рассказывал всякие истории, которые для меня, для его девочки, были чем-то необыкновенным.
"Вот у нас выписывается пациент, который лежал в реанимации с февраля. Очень тяжелый. Но вот сегодня он уходит от нас своими ногами. Что это, если не чудо или божий промысел?"
