Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"
Две ключевые мысли обозначились в ежегодном послании президента России Федеральному Собранию (и стране, и миру). Первая: страна выстояла перед натиском нелегких времен потому, что мы нашли силы и разум для национального единства, и так должно быть и впредь. Вторая: происходящее с нами – часть начавшихся громадных изменений в мире в целом, и нам в этой ситуации повезло.
Европа, которой нет
Накануне выступления Владимира Путина множество аналитиков говорило о том, чего лично они ждут от послания, а сейчас рассказывают, чего дождались. Так вот, было очевидно, что "текущим" это выступление стать не могло, потому что ситуация в России и мире никоим образом не текущая, и резко отличается не только от того, что было год или два назад. Даже месяц назад все было другим.
И хотя пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков предупредил нас всех заранее, что международные дела окажутся в тексте на втором месте, поверить в это было трудно.
Ведь как можно было воспринимать происходящее с Россией еще совсем недавно? Как давно зревший и, наконец, взорвавшийся конфликт между Россией и стабильной, неизменной и сильной западной частью мира. Конфликт неизбежный, но такой, в котором, как выясняется, мы смогли выстоять и даже улучшить свои позиции.
Практически никто в мире и представить не мог, что на самом-то деле речь идет о развале (или, скажем вежливо, перезагрузке) группы стран, называемых коллективно Западом. И ясно это стало менее месяца назад – речь о неожиданном выборе не того американского президента, которого все ожидали. А потом началось и продолжается: Болгария, Молдавия, что-то будет во Франции, Италии, Австрии, далее же — везде?
Это не морально-идеологический конфликт между Россией и Западом. Это внутренний конфликт одной половины западных обществ с другой половиной, это возможная перестройка моделей мирового экономического развития и еще многое другое, мало предсказуемое.
Оказалось, что мы в разводе только с частью коллективного Запада, и еще – что мы в начале долгого глобального революционного процесса с непонятными последствиями.
Обратим поэтому внимание на финальную, "внешнеполитическую" часть президентского выступления. Она начинается с перечисления ключевых направлений развития наших отношений с Востоком. Там же упоминание того, что "активная восточная политика России продиктована отнюдь не какими то там конъюнктурными соображениями сегодняшнего дня, не охлаждением даже отношений с Соединенными Штатами Америки или Евросоюзом, а долгосрочными национальными интересами и тенденциями мирового развития".
Там же – как бы походя упоминается, что "Заказные информационные кампании, изобретение и вброс компроматов, менторские поучения всем уже порядком надоели. Если потребуется, мы и сами кого угодно можем поучить".
Итак, не то чтобы "мы их победили". Конфликт с Россией был лишь симптомом их внутреннего развала. Мы просто досидели до момента, когда этот развал начался уже всерьез. А дальше – неясность.
Уроки русской трагедии
Один из ключевых смыслов президентского выступления в том, что Россия использовала возникший в 2014 году кризис для внутренней перестройки, прежде всего экономической, и дальнейший лозунг очень прост: развитие. По сути, вся центральная часть послания – анализ этой перестройки, ее продолжения и перспектив.
Но началось выступление Путина с чего-то совсем другого, и понятно, что не случайно мысли о единстве и патриотизме оказались первыми. Дело в том, что "санкционный", он же "украинский" и какой угодно еще кризис 2014 года показал две важные вещи насчет российского общества. Первое: оно едино и патриотично, и извне его не поколебать. Второе: это единство вполне может взорваться изнутри вследствие дикости, ненависти, агрессивности немалого числа людей.
И уже неважно, за что те или иные активисты выступают (религия, культура, здоровье, и обязательно за детей) – важно, что они полны злобы к тем, кто с ними не согласен.
Именно здесь — главная опасность для нашего общества. Это новость по сравнению с эпохой столичных протестов 2011-2012 года. Тогда казалось (да так и было), что нам угрожает прежде всего занесенная с либерального Запада зараза. Но дальше выяснилось, что многие из тех, кто эту заразу победили, и сами опасны для страны. И было интересно, когда же эта ситуация будет обозначена ясно и на нужном уровне.
Интересно, что президент четко связал это с уроками российской катастрофы 100-летней давности – с годовщиной двух русских революций. И совершенно логично было бы увязать нашу ярость с тем, что сейчас происходит в США и Европе. Может, сегодня там "консервативная революция", вот только неясно, чем она завтра обернется для них – хорошо бы, чтобы не для нас.
