СИМФЕРОПОЛЬ, 31 окт – РИА Новости (Крым). Почти 3,5 тысячи участков получили уже бывшие активисты "полян протестов" в Крыму, которые согласились снести свои самострои (самовольные строения на захваченных участках земли, в народе их еще называют "скворечниками" или "тыквенными домиками" — ред.). Что заставляло людей идти на самозахваты и почему они поверили власти, читайте в материале РИА Новости (Крым).
По "десятке" на человека
Роман и Гульнара Горобец поженились в 2007 году. Он – из Херсона, она – крымчанка. Сразу же после свадьбы возник вопрос – а где жить? Родители невесты молодых приютили, но родительский дом – не резиновый, хотелось иметь свое жилье, денег на которое не было.
На десяти полученных сотках самозахвата Роман и Гульнара построили "скворечник" (маленькую будку, не приспособленную для жизни) и стали ждать. Потом узнали, что тем, кто добровольно сносит самострои, дают землю, и снесли строение. От момента сноса "скворечника" до выдачи первичных документов на землю прошел год.
"Мы 10 лет ждали этого момента. После возвращения в состав России мы узнали, что можно официально стать в очередь на землю. Мы поверили власти, согласились, встали в Мирненском сельсовете в очередь, и через год вопрос был решен. Месяц назад нам дали выписку на землю, показали границы, сейчас делается межевание и кадастровый паспорт. Мы хотим в дальнейшем построить дом. Один этаж, пара спален, большая столовая с кухней, спальни для детей. У нас две дочери: одной восемь лет, второй – четыре", — говорит Роман.
На "поляне протеста" в Мирном были и "старшие", которые собирали ежемесячные взносы с участников и брали "мзду" с тех, кто только решился захватить землю.
"Сейчас тех людей, которые руководили "полянами протеста", уже нет. Нас тогда свели с человеком, "старший поля" или Бог знает, как его еще назвать. Он указал, где есть свободный участок – у них были списки. Тогда за это просили 2000 гривен (около 5000 рублей — ред.). Мы платили и ежемесячные взносы по 20 гривен (около 50 рублей — ред.). Кроме того, была договоренность, что мы будем приходить, если надо будет охранять "поляну протеста", участвовать в митингах, в общем, вести активную работу. Иначе могут просто выгнать", — вспоминает Роман.
Все, как один
Среди участников самозахвата в Мирном не только Роман и Гульнара решили "узакониться" – все соседи уже подали документы на официальное получение участков и снесли самострои.
"Все наши соседи подали документы. Например, соседка наша – ей тоже выдали участок. Везде, где сейчас стоят новые колышки – это разграниченные участки: собирают человек по 50, разграничивают участки", — рассказывает Роман.
Сейчас уже есть примерное понимание, как будет выглядеть новый район, который вырастет вместо Мирненской "поляны протеста": ясно, где будет проходить центральная улица и кто кому станет соседом.
"Я уверен, еще многое сделают. Будет центральная широкая улица около линий электропередач. Сейчас говорят, что нас подключат к коммуникациями. Здесь проходит ЛЭП, а возле – магистральный водопровод. Рядом поселок, где есть газ, свет, вода", — показывает Роман в сторону лесополосы, возле которой стоят опоры ЛЭП.
Вынужденные захватчики
Асан Изетдинов десять лет "простоял на самозахвате" в поселке Дубки под Симферополем. В прошлом году он снес "скворечник", и сейчас получает землю. Асан уверен – крымских татар украинская власть загнала в такие рамки, что они просто были вынуждены идти на захват земли.
"На сегодняшний день власть повернулась лицом к народу: начали решать проблему самозахватов, которая имеет очень длинную историю – с марта 2006 года. Эта история началась не просто так – не решались проблемы выделения земли, и народ начал решать проблемы сам. Жилье не строилось, ничего не было, и люди были вынуждены идти по этому пути. Власть сама толкала людей на это", — поясняет Асан.
"Сейчас ситуация коренным образом поменялась: при Совмине создали специальную комиссию, которая решает эти проблемы. Мы услышали власть, снесли времянки, и нас не обманули. Уже появились первые ласточки, люди получили участки, причем там же, где и стояли с самозахватом. Я "стоял" в Дубках. Снес самострой и через год начал получать первичные документы", — рассказывает Асан.
Украинский период Асан вспоминает с неохотой: тогда "поляны протеста" стали рыночными площадками по торговле земельными участками для отдельных личностей.
"В любом деле есть люди, которые хотят "нагреть руки". И тут были такие, они работали в паре с меджлисом (запрещенная в России организация "Меджлис крымско-татарского народа — ред.). Шла политическая игра. Благодаря легкой руке руководителя организации, работавшей совестно с меджлисом, им отдали Петровские высоты, там дерибанили землю, как хотели, продавали, наживались, а народу не помогали. Люди без совести и морали: они воспользовались проблемами народа", — говорит Асан.
Развод из-за отсутствия жилья
Из-за проблем с жильем первый брак Дилявера Алимова развалился – хотелось отдельного жилья, но приходилось жить с родителями. Понимая, что так долго не может продолжаться, Алимов пошел на самозахват земли в Дубках.
"Меня побудила на это проблема с жильем. Я до сих пор живу в родительском доме. Из-за жилищных вопросов у меня одна семья разрушилась. Недавно создал новую семью. Чисто бытовые проблемы: хоть родительский дом и большой, но хочется жить отдельно, купить квартиру — минимум 30-40 тысяч долларов, а дом постепенно построить своими силами можно", — поясняет Дилявер.
Полтора года назад он пошел на "сделку с властью" и снес небольшой самострой на "поляне протеста" в Дубках.
"У меня там стоял "тыквенный домик", и я согласился на слом. Сейчас ни о чем не жалею: власть сдержала свое обещание. Все мои соседи поступили точно так же: мы провели собрание, большинство проголосовало "за", и мы решили эти времянки снести — никакого эффекта они нам не принесли. За полтора года я получил документы", — делится опытом Дилявер.
Как и Асан, Дилявер столкнулся с теми, кто пытался наживаться за счет крымско-татарского народа.
"Еще при Украине были провокаторы, которые наживались на этом. Они контролировали списки, говорили, что, если будешь с ними ругаться, не сдавать деньги – вычеркнут. Я всегда с ними конфликтовал, и мне сказали "Мы тебя выгоняем", я ответил "Это не ваша земля, а земля государства, и не вам решать, кому получать ее", — говорит Дилявер.
"Поляны протеста": пагубное наследство
"В прошлом году прозвучал призыв главы Крыма избавиться от всего пагубного, что мы получили в наследство от Украины, в том числе от "полян протеста", которые захлестнули Южный берег, Симферополь и его окраины. Все они сопровождались строительством "тыквенных домов", которые были отражением протеста местного населения против действий властей в земельном вопросе", — говорит Смирнов.
"Мы проехали практически все "поляны протеста", проводили встречи, доводили позицию главы Крыма. Очень много этих домиков было демонтировано, после этого мы приступили к формированию списков, начались рабочие взаимоотношения между властью и людьми, которые претендовали на получение участков. При выделении участков мы исходим из позиции градостроительной документации: мы стараемся по возможности оставлять людей на тех участках, где они стояли. Если такой возможности нет, то в этой ситуации мы просим людей идти навстречу и соглашаться на предложенные им участки", — заключил Смирнов.
История "земельного протеста"
История самозахватов в Крыму началась в середине 2000-х годов. Тогда практически по всему Крыму начали появляться "поляны протеста", на которых люди самовольно захватывали участки. В 2007 году примерная площадь земель под самозахватами оценивалась в 1600 гектаров.
Периодически власти Крыма пытались освободить "поляны протеста", что перерастало в конфликты. Так, 1 ноября 2007 года столкновения между фирмой-застройщиком и крымскими татарами произошли на самозахвате на улице Балаклавской. Фирма получила участок под застройку и начала возводить вокруг него забор. Чтобы урегулировать конфликт, на место были стянуты силовики, в том числе бойцы "Беркута", штурмовые подразделения и внутренние войска, два БТР. В ходе разгона стычки силовики активно применяли дымовые гранаты, резиновые пули и дубинки.
Тогда заместитель главы меджлиса Рефат Чубаров заявил, что народ и дальше будет захватывать землю, поскольку власть Крыма для решения земельного вопроса ничего не делает: "мы будем и дальше давить на власть, которая не хочет вести честный диалог по поводу земли в Крыму, и не только с крымскими татарами. Другого языка крымская власть, к сожалению, не понимает".
Официальный Киев на протяжении всех 23 лет, пока Крым был в составе Украины, вопросы самозахватов так и не решил, тем не менее, крымско-татарский народ "кормили" обещаниями перед каждыми выборами. Один из ярких примеров – в 2004 году тогда еще будущий президент Украины Виктор Ющенко официально поддержал меджлис и даже заявил, что решит земельный вопрос, чем гарантировал себе поддержку крымско-татарского народа. Но уже в 2007 году, так и не выделив ни кусочка земли, Ющенко подписал поправки в уголовный кодекс Украины, согласно которым самовольный захват земли стал уголовно наказуемым деянием. Поправки приняли со "второго захода", поскольку Ющенко его "ветировал", а потом внес правки, правда, смягчающие наказание за преступление. Тем не менее, за самовольно воздвигнутый дом на захваченной земле можно было поплатиться тремя годами лишения свободы.
Впоследствии при Совете министров Крыма была создана республиканская комиссия, которая курирует вопросы предоставления участков участников "полян протеста". Одно из условий получения земли – снос временных строений на самовольно захваченном земельном участке.
На данный момент выделено порядка 3,5 тысяч участков, всего же планируется выделение 8-9 тыс участков практически по всему Крыму.
