Виктор Мараховский
Вначале — актуальные цитаты из мировой прессы.
"На улицах и пляжах России нескончаемое веселье, но оно лишь отчасти скрывает мрачную реальность"
— Daily Beast, США.
— Hufvudstadsbladet, Финляндия.
"Власти будут делать все, чтобы чемпионат мира прошел без проблем, но дискриминация, гомофобия и законы останутся"
— Independent, Великобритания.
"Вы начинаете покупаться на то, что Россия вам впаривает через свои достопримечательности, красивые места и здания, … но покиньте город. Четырехчасовая поездка на "Cапсане" в Петербург ломает сценарий. Ржавые заводы перемежаются ветхими сараями, и вы даже не уверены, что это жилье, пока не видите огородничающих возле них женщин,… это не так уж отличается от трущоб в Бразилии, которые я видел вокруг сверкающего стадиона в прибрежном Сальвадоре"
— Toronto Sun, Канада.
О чем эта новая волна нам говорит.
После шока, вызванного массированным инфоцунами от миллионов болельщиков, накатавших в соцсети планеты уже десятки миллионов восторженных междометий, — СМИ передовых стран перегруппировались и отступили на заранее подготовленные позиции.
Новая концепция звучит так: да, Россия для тех, кто не профи, выглядит невероятно круто. Но это все — специальные декорации, призванные скрыть весь ужас русской реальности. Практически это реализуется так:
— Irish Times.
"Секс, ложь и футбол на потемкинском чемпионате Путина"
— Daily Beast.
"Россия пытается спрятать бедность, … региональные аппаратчики Путина обвинены в превращении мест проведения чемпионата в современные потемкинские деревни"
— Daily Express.
Мы просто констатируем, что сейчас на наших глазах параллельно спортивному чемпионату разворачивается еще одно мировое первенство. А именно — поединок-суперсерия между бесхитростным "народным репортерством" болельщиков и концептуально заточенными профессиональными медиа. И задача последних — объяснить всем, в том числе тем, кто лично свозил свои глаза в Россию, что они видели декорацию и аттракцион.
В чем тут вся штука.
В сердцевине этого противостояния — жизненно важный для западного мировосприятия догмат.
Он звучит так: либеральные демократии эффективны. Нелиберальные недемократии эффективными не бывают.
Либеральная демократия, основанная на "сумме привилегий" для могучих групп и разнузданной эрзац-инклюзивности (это когда ты бесправен, как бедняк, но равноправен как голубой или мормон) для остальных, — такая демократия может строить небоскребы, скоростные магистрали и суперстадионы, а также обеспечивать безопасность и благосостояние.
Нелиберальная же недемократия, в которой верхушка государства опирается на большинство и апеллирует к нему, — не может строить небоскребы, скоростные магистрали и суперстадионы, а также обеспечивать благосостояние и безопасность.
Эта концепция возникла в те простые и понятные времена, когда список богатых стран с небоскребами почти точно совпадал со списком колониальных держав с толстым запасом прочности — и пары их избранных протекторатов.
Но ввиду того, что в последние десятилетия нелиберальные недемократии стали строить у себя неприличное количество небоскребов, магистралей, стадионов и торговых центров, а по трассам запустили неприличное количество личных авто, данная концепция нуждается в апдейте.
Потому что "разоблачение кажущейся русской эффективности" (а Россия — образцовая, с точки зрения классического западного агитпропа, нелиберальная недемократия) практически в ноль повторяет разоблачения загнивающего Запада из предкатастрофической эпохи нашей собственной истории.
Былинная фраза собкора Центрального телевидения во Франции 1975 года ходила в разных вариантах. Каноническим считается: "Ярко светит солнце над Парижем, но не радует оно простых парижан" (далее шло перечисление неурядиц из загнивающей жизни). Простые французы иногда заменялись на простых лондонцев ("но невесело в рабочих кварталах британской столицы"), простых американцев ("но не радуют рождественские огни жителей Нью-Йорка") и так далее — до пародийных вариантов "но печально поют соловьи в Булонском лесу".
Проблема была в том, что разоблачения такого рода по определению переводили агитаторов в позицию оборонительную: "Не глядите, что тут в магазинах все ломится и ездят кадиллаки. На самом деле, если покопаться, тут то же, что у нас".
Та же засада подстерегает и разоблачителей, пишущих "на улицах и пляжах России нескончаемое веселье, но оно лишь отчасти скрывает мрачную реальность". Потому что реальность, строго говоря, сейчас показывает свой нрав простым гражданам во всех цивилизациях планеты.
А уж заявления, что в жуткой России не буйствует ЛГБТ-инклюзивность и она вернула себе Крым, — вообще по нынешним временам мимо. Поскольку загнанными в подполье в либеральных демократиях "большинствами" данная информация воспринимается скорее как повод для зависти, чем для ужаса.