Секреты православного звона: как поют симферопольские колокольни

Корреспонденты РИА Новости Крым поднялись на звонницы крымской столицы и узнали, как устроен колокольный звон, почему церковные колокола правильно называть кампаны, где сохранился колокол, подаренный российской императрицей Марией Александровной, и для чего используют карильоны.

Дмитрий Смирнов

Мы поднялись на звонницы крымской столицы и узнали, как устроен колокольный звон, почему церковные колокола правильно называть кампаны, с ударением на вторую "а", где сохранился колокол, подаренный российской императрицей Марией Александровной, и для чего используют экзотические для нас карильоны.

Вначале было било

Непривычное слово, применяемое в православной традиции для колокола - кампан - происходит от названия местности в Италии, Кампани, где в начале VII века впервые начали изготовлять церковные колокола. В IX веку термин, вместе с обычаем сопровождать богослужения колокольным звоном, проник в Византию, а оттуда к нам.

До колоколов использовали так называемые била, деревянные (позже металлические) пластины, в которые били для привлечения внимания к богослужению или обозначая распорядок дня в монастырях: подъем, молитва и т.д. Впрочем, колокола не вытеснили била полностью, традиция сохранилась, но теперь их встретишь не часто.

В Симферополе, например, есть лишь одно било, на колокольне храма Трех Святителей. С виду железяка железякой — светлый прямоугольник с окружностью в центре. Но звук! Густой, ровный, низкий (нота ля контроктавы). Очень отличается от привычного для уха звука колокола.

© РИА Новости Крым . Дмитрий Смирнов

То самое било

Ближе всех к небу

Звонница симферопольского кафедрального собора Святого благоверного князя Александра Невского - самая высокая в городе, почти 50 метров. Ближе всех к небу. На верхнем ярусе 12 колоколов, а самый большой установлен ниже, он весит несколько тонн и закреплен на толстых балках дюжиной внушительных шпилек.

Бронзовые кампаны для собора отливали в Санкт-Петербурге, и это дорогое удовольствие. Небольшой колокол, сантиметров 50 в диаметре, может стоить около 300 тысяч рублей. Цена, конечно, зависит и от материала. От материала, от толщины стенок зависит и звук, громкость, певучесть и тембр - все, что в церковной традиции называется благозвучием.

"Каждый колокол, как изделие, имеет свой паспорт, где указан тип колокола, его размеры, вес, материал, особенности звучания, данные о ценности", — рассказывает клирик Александро-Невского собора Александр Харин. Также в паспорт вносят сведения о профилактических и ремонтных работах. "Раз в полгода колокола обрабатывают антикоррозийным раствором. Это делают специалисты, те, кто занимается уходом за памятниками. Это ведь, кроме прочего, тоже влияет на звук", — уточняет отец Александр.

Кстати, звук русских церковных колоколов — интересный акустический феномен (есть даже целая наука, кампанология). К примеру, в Европе льют колокола с "чистыми голосами", чтобы соответствовали нотам. Там принято, чтобы звон был мелодией. У нас звук "плавающий". Такие особенности – результат многовековой эволюции формы, и геометрия, наряду со свойствами металла, определяет акустические характеристики. Различия в звуке обуславливаются и технологиями литья, принятыми на различных заводах.

"Колокола есть мажорные, минорные. Мажорный колокол имеет все стенки одинаковой толщины, а у минорного только край толстый. Когда стенки одинаковые, звук распространяется сразу во все стороны, а у минорного звук идет как бы внутрь колокола", - говорит отец Александр.

Что касается видов колоколов, то их существует три: большие (благовестники), средние (подзвонные) и малые (зазвонные). А канонических звонов — четыре. Благовест, перебор, перезвон и трезвон.

Благовест — торжественный, неторопливый. Это удары в самый большой колокол и они бывают "обыкновенными" и "постными". Перебор является погребальным звоном и осуществляется медленными одиночными ударами в каждый колокол от самого малого до самого большого, после чего следует аккорд (так называемый удар "вовся"), что символизирует обрыв жизни. Перезвон — печально-торжественный звон поочередно в каждый колокол, начиная с самого большого и до самого малого, и символизирует "истощение Христа ради нашего спасения". Трезвон — это радостный звон во все колокола. Здесь звонарь сам выбирает ритмику, динамику и композицию исполнения.

Но это — в теории. На практике же в Александро-Невском соборе звонит… не звонарь.

Вместо него используется электронно-механическая система, которая принимает сигнал как обыкновенный мобильный телефон на сим-карту, и передает его на пульт управления, к электромоторам, которые, в свою очередь, приводят в движение языки колоколов: 69 различных звонов всех четырех канонических видов.

По сути, это музыкальный инструмент — карильон. Карильоны распространены за рубежом и уже давно используются для исполнения колокольной музыки. Их ближайший аналог - куранты. Но как это согласуется с принятым еще в 2002 году Уставом колокольного звона, где, в частности, сказано: "замена звонаря автоматикой недопустима, как не соответствующая литургической традиции церкви"?

"Некоторые вещи не могут быть окончательно регламентированы даже с точки зрения канонического права, - объясняет клирик собора. - То, что было установлено давно, сейчас просто трудноосуществимо. Скажем, по практической необходимости мы теперь для освещения используем в храмах электрические лампочки вместо свечей. Но ведь можно и отключить систему, чтобы звонил человек, а не механизм. Все необходимое на колокольне для этого есть — педали, канаты, помост".

Главное — чувство ритма

Колокольня симферопольского кафедрального собора Святых апостолов Петра и Павла пониже, чем у Александро-Невского, около 45 метров. Здесь тоже есть электронно-механическая система, позволяющая играть 19 различных звонов. "У нас колокола 1990-х годов. Их специально отливали в Воронеже и подбирали по благозвучию. Только благовест в 2000-х обновили, поскольку там трещина образовалась. И потом еще добавляли маленькие, не хватало для полноты звучания", — рассказывает протоиерей Алексей Астапов, клирик Петропавловского собора.

Но здесь, кроме электронной системы, есть и свой звонарь, служащий с 1991 года.

"Я начал учиться давно, у пожилого звонаря Василия, который служил в храме Всех Святых, - вспоминает чтец Петропавловского собора Виктор Иванович. - Элементарным вещам учил. Этот колокол на долю бьет, тот на половину доли, эти на восьмые части... Когда в благовест звонишь, то должны быть равные удары на протяжении пяти минут. Ударил и считаешь не спеша до двенадцати, потом опять удар, потом подключаются другие колокола, чаще, чаще… Главное в этом деле чувство ритма".

Колокола — это голос церкви

Особого чина посвящения в звонари нет, им может стать самый обычный человек. Главное, чтобы был воцерковлен. Кстати, звонарями могут быть не только мужчины, но и женщины. Специальное музыкальное образование не нужно, но нужна "склонность к музыке вообще". Впрочем, при Таврической духовной семинарии соответствующего курса сейчас и нет.

Андрей Килевой, студент 4 курса, один из звонарей семинарской колокольни, которая находится при храме Трех Святителей, рассказывает: "Я из Севастополя, и меня учил пономарь Храма Вознесения Господня на Северной стороне… Мы надеемся, что будет при семинарии колокольный курс и будут привлекаться люди со всего Крыма, чтобы они учились звонарскому делу. И станет уделяться внимание тому, чтобы в каждом храме была достойная колокольня".

Среди симферопольских звонарей много самоучек. К примеру, в храме Всех Святых звонят Сергей Кошелев и Сергей Михайлов. Первый — директор фирмы, второй работает в водоканале. Дмитрий Титаренко, звонарь храма Святителя Луки и Сретения Господня, что на территории медицинской академии, - преподаватель кафедры бизнес-информатики ИЭУ КФУ им. Вернадского. В Свято-Никольском храме звонит Анатолий Блаватский, по профессии регулировщик радио-электронной аппаратуры. Помогает ему Виктор Голованов, инженер-строитель.

Какие разные люди. Но у всех похожие истории. Мол, даже не собирались быть звонарями, были просто прихожанами. Но потом "настоятель предложил… да и слава Богу". Постигают же премудрости, в основном, благодаря материалам, размещенным в интернете. И оценивают свое мастерство скромно.

В храме Святителя Вениамина тоже установлена электронно-механическая система, но, как и в Петропавловском соборе, имеется и свой звонарь. "Звонит мой сын Константин, он сам учился, - говорит настоятель храма, протоиерей Иоанн Шимон. - Колокола это голос храма. Современная система, конечно, очень удобна, но не дает такой звон, как человек. Человек вкладывает эмоции, у каждого свои особенности. И по большим праздникам, на крестные хода у нас человек звонит обязательно".

Загадка храма Всех Святых

На звоннице храма Всех Святых семь колоколов, из которых три - старинные, с царскими орлами. На одном клеймо крупнейшего в Российской империи производителя колоколов "П.И.Оловянишникова". Второй - производства московского завода Финляндского, выполнявшего заказы "первостепенной важности" (в частности, на этом заводе был отлит колокол весом в 4000 пудов для колокольни Ивана Великого в Кремле). А на третьем надпись: "Дар ее величества государыни императрицы Марии Александровны, 1872". 

© РИА Новости Крым . Дмитрий Смирнов

Дар императрицы

Но как эти колокола оказались на симферопольской колокольне и как они вообще сохранились, учитывая историческую специфику страны?

"Нашему храму 157 лет, он никогда не закрывался, а колокольня была освящена в 1913 году святым человеком, священномучеником Дмитрием Абашидзе, крымским архиереем, - говорит настоятель храма протоиерей Владимир Кашлюк. - Как колокола оказались у нас, неизвестно. Известно только, что в 1985 году они уже здесь были".

Впрочем, по информации протоиерея Алексея Астапова, колокол, на котором выбито имя императрицы, изначально мог находиться на братском кладбище героев Крымской войны в верховьях Петровской балки. Обустройство этого мемориала и возведение там церкви Марии Магдалины было проектом, который курировала Мария Александровна, супруга императора Александра II. Также какой-то из колоколов может быть из церкви, находившейся на старом симферопольском кладбище (район нынешнего квартала, ограниченного улицами Крылова, Козлова, Севастопольской и Караимской), снесенном в 1930-е годы.