1418 дней и ночей – Великая Отечественная унесла жизни миллионов людей. Насколько тяжелой оказалась война и насколько долгожданной была победа, знают лишь те, кто видел ее своими глазами…
Один из таких людей — ветеран войны и участник освобождения Крыма Иван Иванович Робак. 10 июня ему исполняется 95 лет.
РИА Новости Крым поздравляет Ивана Ивановича и вспоминает его историю.
Из-за голода юный Иван пошел учиться позже сверстников – только в 9 лет он сел за парту украинской школы. Окончив четыре класса и получив азы по основным школьным предметам, он перешел на фабрично-заводское обучение. Ездить приходилось в Каховку, за шестьдесят километров от родной деревни. Специальности были разные: тракторист, комбайнер, заведующий станцией для технического ремонта машин. Каждый день ребята начинали с физических упражнений, затем уроки, учеба по специальности и изучение военного дела. Тогда, вспоминает Иван Иванович, о войне вслух не говорили, но ее приближение ощущалось с каждым днем.
Непобежденные: как советские солдаты освобождали Ялту >>
"Мы чувствовали, что вот-вот будет война. И дети ощущали, и начальство. Даже у нашего преподавателя чувствовалась напряженность, он был раздраженный, взволнованный. Нам не хватило всего чуть-чуть, чтобы закончить учебу…", — вспоминает Иван Робак.
Годы в оккупации
— А что случилось?
— Война, ребята, война.
Этот диалог с преподавателем Иван Иванович помнит по сей день. Напуганные дети, наспех похватав свои вещи, отправились домой. Добирались, кто как мог. Между тем дома ему не особенно обрадовались – пока отец был на работе, а в колхозе он находился целым днями, мачеха не баловала "чужих" детей. Свои две дочери, вспоминает Иван Иванович, были накормлены и одеты, а вот неродные дети ласки и заботы не видели. Тем временем враг наступал и родное село оказалось в оккупации. И вместо того, чтобы всеми силами защищать семью от фашистов, мачеха решила сдать Ивана немцам.
"Мачеха предала нас. Она нажаловалась на меня немцу из комендатуры, сказала, что я не слушаюсь, и меня, недолго думая, отправили под расстрел. Поставили к стенке, но в этот момент подбежала старшая сестра. Она меня и спасла – упала на колени перед ним с криком "Не убивай, это мой братик". Так я остался жив", — рассказывает ветеран.
"Наше дело правое": видео прибытия Поезда Победы в крымскую столицу >>
"Собрали всю молодежь с окрестных деревень и организовали концлагерь под Каховкой. Нас там было шестнадцать тысяч. Каждый день свозили туда и вывозили. Мы копали противотанковый ров. Он никому не был нужен, они так хотели уничтожить молодежь. Кто был послабее и выдыхался – того добивали дубинками, и, накрыв их брезентом, еще живыми увозили на машинах. А на смену привозили полные грузовики новых ребят", — вспоминает Робак.
Побег из концлагеря
Надежда высвободиться из концлагеря появилась только тогда, когда советские войска начали наступать со стороны Сталинграда и гнать немцев. Фашисты приняли решение расстрелять всех узников. Предчувствуя беду, Иван вместе с товарищем и девочкой из соседней деревни спланировали побег.
"Ночью, где-то после двенадцати, по-пластунски мы подползли к проволоке и протиснулись под ней. Только вышли с лагеря, вдруг фары немецких автомобилей с двух сторон. Все перепугались, думали, что фарами нас осветили, но в итоге они проехали мимо. Все обошлось. Так мы отправились домой – ночью шли, а днем прятались в стоге сена. Трое суток мы добирались домой, спасибо женщине, которая случайно нас заметила и дала нам полбулки хлеба. Только так мы и выжили", — делится воспоминаниями Иван Иванович.
К 9 мая на "стене скорби" в "Концлагере "Красном" появятся новые имена >>
Домой он пришел затемно. Увидев его, отец запретил Ивану входить в дом, поскольку мачеха опять могла сдать его немцам. Отец посадил уставшего подростка в яму для хранения овощей, носил ему еду и воду, а мачеху не пускал в огород. Так и прошли пять долгих дней. И вдруг, говорит, залетают в село человек пять на лошадях, как оказалось, это был кавалерийский корпус Кириченко. Они спросили, есть ли немцы, и, выяснив, что те накануне покинули деревню, ускакали. А наутро всех ребят призывного возраста начали вызывать в сельский совет, а затем в военкомат.
За Крым и Севастополь землю грызли зубами
"Мы освобождали Армянск, Красноперекопск, обороняли Ишуньские позиции. Там бои были серьезные — танки, артиллерия… Далее полным ходом пошли на Симферополь. Наша 51-ая армия шла по армянской дороге, возле самого залива продвигалась Гвардейская армия, а с Керчи — Приморская армия. Все три армии освобождали наш полуостров. Мы дошли до Симферополя, там сразу была организована база для ремонта машин, танков и техники. В город зашли с ялтинской дороги, потому что был приказ перерезать шоссе, по которому немцы отступали на Севастополь. Когда немцы отступали из Керчи, Феодосии, Судака, они все ринулись через Симферополь в Бахчисарай и далее в город-герой", — рассказывает Иван Робак.
Бахчисарай солдаты прошли спокойно, а вот в Бельбекской долине под Севастополем они встретили жесткое сопротивление.
"Там были сильнейшие бои, столько людей погибло! Мы их брали штурмом, землю буквально грызли зубами, по 100 метров в день продвигались… На Сапун-горе тогда леса не было, немцы все просматривали и простреливали, и все вокруг было заминировано. Нашей задачей было обеспечить наших минометчиков боеприпасами, мы носили им снаряды", — рассказывает Иван Робак.
Там его и настиг осколок снаряда. При взятии Сапун-горы он попал Ивану Ивановичу в правое плечо, а затем его накрыло взрывной волной. "Не трогать его, пусть лежит на земле, контузия в сырой земле отходит", — приказал командир. Двое суток Иван лежал в земле, и контузия действительно прошла, однако зрение и слух Робака стали гораздо хуже.
Сапун-гору брали девять часов. Ребята из гвардейской и стрелковой дивизии штурмовали, а полк Робака поддерживали их минометным огнем. Так и освободили город-герой. После взятия Севастополя на месте нынешней панорамы советские бойцы нашли немецкий продовольственный склад. И хоть в тот момент он был объят огнем, нашим солдатам удалось существенно пополнить продуктовые запасы. Набрали много консервов, хлеба, а также специальные ягодные порошки от жажды.
"Весь хлеб был запечатан в целлофан, на бумажке внутри стояла дата выпечки — "1936 год". А хлеб был такой, как будто вчера из печки, вы представляете? Вот как немец к войне готовился, восемь лет хлебу, а такой по вкусу, будто только испечен. Порошки из смородины, вишни и разных ягод были запакованы в пакетики — бросаешь его во флягу с водой и получается сироп. Его на весь день прекрасно хватало, выпил утром и весь день без воды можешь обходиться даже в жару", — отметил Иван Робак.
Продвигались долго, с боями, кругом лес. Несколько дней советские солдаты сражались в окружении. Однако шаткий успех немцев длился недолго – советские бойцы прорвали "кольцо" и сами окружили противников. Там и донеслась до них новость, что конец войны близок, осталось продержаться совсем немного.
"Когда к немцам пришли наши парламентарии, они не вышли. И тогда наши как дали артподготовку. Стоит отметить, что перед окончанием войны наше превосходство было огромным. И вот наши "Илюши" и "Катюши" пошли в бой! А спустя три-четыре часа по улицам уже пошли колонны пленных немцев. Бои прекратились", — говорит Робак.
Советским солдатам сообщили, что началась капитуляция, Берлин взят.
"Что там было – не передать словами. Все палили вверх, кричали, стреляли из личного оружия, отовсюду. Так мы встретили День Победы", — со слезами на глазах вспоминает Иван Иванович.
"Это наша боль, это наши слезы, это наша живая история, потому что мы — те, кто воевал, ветераны Великой Отечественной войны — еще живы и ходим среди вас. Мы сохранили память о наших братьях и сестрах, которые не вернулись с поля боя. Уходит целое поколение ветеранов, и очень важно, чтобы история не забылась, чтобы память о войне и о подвигах наших солдат жила в сердцах людей", — заключил Иван Иванович.