В провинции у моря: малоизвестные факты о Бродском в Крыму
Крым в жизни и творчестве Нобелевского лауреата Иосифа Бродского
10:34 24.05.2025 (обновлено: 13:22 24.05.2025)
СИМФЕРОПОЛЬ, 24 мая – РИА Новости Крым. На полуостров Бродский впервые приехал в пору относительного спокойного, но далеко не идеального существования: суд, арест и ссылка позади, числится переводчиком, но все же стихи не печатают. От непризнанности спасением приходит море.
Когда так много позади
всего, в особенности - горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
всего, в особенности - горя,
поддержки чьей-нибудь не жди,
сядь в поезд, высадись у моря.
С другом к морю
К Черному морю поэт приедет в 1967 с близким другом Анатолием Найманом – литератором, а потом и биографом Бродского, литературным братом по так называемому кружку "Ахматовских сирот" - так назывались четыре молодых поэта из близкого окружения Ахматовой рубежа 1950-х и 1960-х годов.
© vk.com/j.brodsky
Перед вылетом в эмиграцию у входа в аэропорт
В Коктебеле Найман и Бродский прибыли в июне по командировкам от журналов "Пионер" и "Костер". Жили, вероятно, официально в доме литераторов, но фактически время проводили в доме искусствоведа Александра Габричевского и его супруги Натальи Северцовой – друзей Максимилиана Волошина и его вдовы Марии Степановны. Она в 1967 году была еще жива и жила в доме коктебельского отшельника. Может быть, Бродский встречался и с ней.
© vk.com/j.brodsky
Иосиф Бродский в доме друзей в Коктебеле
В интернете можно встретить фотографии со знаменитыми белыми балясинами коктебельской набережной. На их фоне и фоне морского горизонта – юный, рыжий и веснушчатый Бродский то с друзьями, то с котами – любимыми существами на всю жизнь. Вероятно, он и котам читал стихи – так как по воспоминаниям гостей дома Габричевских, читал он с большой охотой и со своей манерой – монотонно подвывая.
© vk.com/j.brodsky
Любовь к Коктебелю и любовь к котам Иосифа Бродского
Русский Крым Бродского
Попасть к Черному морю для любого поэта – это попасть в поэтическое облако, которое накрывает с головой. Крым – единственный островок античности на просторах бывшего СССР и России. Тут сгусток накопленной за тысячелетия поэзии: от Овидия и Гомера к Мандельштаму, от Волошина – к современности: беспрерывная нить творчества, выводящая из лабиринтов обыденности.
В Крыму вдохновляют не только осознание величия предшественников, но и прекрасные виды, к которым хочется вернуться. Бродский после первого посещения полуострова через год возвращается в восточный Крым. А иначе быть и не могло.
"Мы ежедневно выпивали, шутили, слушали иностранное радио... Шумно отметили день моего рождения 21 октября. Бродский по этому случаю сочинил пространную шутливую оду. А еще мы ходили в совхозный сад джимболосить. Это местный крымский глагол, он означает собирание остатков в садах и виноградниках. Само слово это Бродскому чрезвычайно понравилось", - писал русский писатель и священник Михаил Ардов.
© litfund.ru
Стихи и рисунок Иосифа Бродского. Фрагмент
Есть еще одна фотография Бродского в российском Севастополе. За спиной – памятник затопленным кораблям и военный корабль. Может быть, на похожем служил его отец, ветеран великой Отечественной, капитан третьего ранга, военный фотокорреспондент Александр Иванович Бродский, который бывал в освобожденном Севастополе и снимал его.
Автор этого фото - отец поэта Александр Бродский
Для будущего нобелевского лауреата Крым – только российский. Подтверждение – слова поэта и друга Бродского Евгения Рейна в интервью "Радио Свобода"*. Корреспондент тогда очень удивился. Но слово – не воробей:
"Он любил Росси очень. Он так переживал даже не распад Советского Союза, а распад России. Вот его стихи об Украине – это свидетельство того, что он переживал за наше славянское пространство. Он был патриот и одновременно космополит. Он бы, безусловно, крайне приветствовал присоединение Крыма. Он любил Крым. Он постоянно ездил в Коктебель, в Ялту. "Крым должен быть русским", — он мне говорил".
Без памятных табличек
Русским был для поэта и Гурзуф, где он жил в доме искусствоведа Бориса Томашевского – инициатора открытия в Гурзуфе музея Пушкина. Домик из четырех комнат располагался совсем рядом с гурзуфским домиком Чехова на скале над морем.
Итак, поэт видел Черное море летом, осенью, но больше всего оно ему пришлось по душе зимой. Самое известное стихотворение ставшего классиком Бродского - о зимним вечере в Ялте. Там и про агавы в снегу (потом эти же пальмы и агавы покажут в фильме Сергея Соловьева "Асса"), и корабли-ихтиозавры на рейде. Вот только в каком ресторане сидел Бродский – точно неизвестно. Это мог быть и ресторан "Восток" с видом на набережную, и бар морского порта...
© vk.com/j.brodsky
Визит Бродского в Херсонес
Поэт приезжал в Ялту зимой, чтобы встретить символический временной переход около моря, которое само – сочетание пространства и времени. Он ехал, по его собственным словам, "за скобки года, из ворот тюрьмы" - тюрьмы столиц, где все не ладилось, в "провинцию у моря", где одиночество – состояние для новых строк. Его "Письма к римскому другу", безусловно инверсия писем Овидия из ссылки. Только у Бродского ссылка – добровольная.
"Крым стал для Бродского одним из тех мест, где его изгнанничество перерастало в чувство тотального одиночества, которое постепенно оформилось в основной мотив поэзии", - считает литературовед Людмила Корнеева.
На древнем камне я стою один,
печаль моя не оскверняет древность —
усугубляет.
В Ялте поэт жил в доме творчества литераторов.
"Хотя дом был совершенно без бытовых удобств — только два душа на этаже и два туалета. В длинном коридоре — много-много комнат. Некоторые с балконом, с которого виден парк, Ялта внизу и море", — описывала обстановку актриса Алла Демидова.
Теперь в тех комнатах, где жили и работали Симонов и Окуджава, Светлов и Паустовский, мало осталось от литературы: здание бывшего южнобережного приюта литераторов с украинских времен находится в частных руках. Еще несколько лет назад оно работало как курортный пансионат, а теперь по объявлениям о сдаче комнат никто не берет трубку. Нет на нем и памятной таблички с именами больших поэтов и прозаиков. Имени нобелевского лауреата Бродского тоже нет.
Но вечное Черное море, Понт Эвксинский, помнит и Овидия, и Пушкина, и Бродского, и множество других, кто посвящал ему удивительные слова, объединенные сердечно-морским ритмом.
Понт шумит за черной изгородью пиний.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке — Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
Чье-то судно с ветром борется у мыса.
На рассохшейся скамейке — Старший Плиний.
Дрозд щебечет в шевелюре кипариса.
* Признано в России иностранным агентом
